Война издревле велась на только на полях сражений — часто гениальным победам и неожиданным поражениям способствовал успешный шпионаж.
Своего рода эталоном советского разведчика считается штандартенфюрер СС Штирлиц — главный герой нестареющего телесериала «Семнадцать мгновений весны». Это, конечно, собирательный и идеализированный образ агента-нелегала, но возник он не на пустом месте.
Самым ценным источником секретной информации о Германии был один из видных функционеров гестапо (тайной политической полиции) гауптштурмфюрер СС Вильгельм Леман. В 1929 году он, тогда еще сотрудник военной контрразведки, предложил свои услуги полпредству СССР. Своих мотивов не скрывал: попав в затруднительные финансовые обстоятельства, решил продать по сходной цене пару-тройку государственных секретов. После избрания Гитлера канцлером Германии в 1933 году Леман продолжил сотрудничество с советской разведкой в основном из идейных соображений: к нацизму будущий суперагент, получивший оперативный псевдоним «Брайтенбах», относился резко отрицательно.
Учитывая служебное положение Лемана, резиденты не требовали от него похищать чужие секреты — то, что человек знал по должностным обязанностям, позволяло снабжать Центр огромным количеством первоклассной информации. Ценность «Брайтенбаха» еще более возросла в 1934 году — после перевода в гестапо, повышения в чине и принятия в ряды СС. В 1935-36 годах Леман неоднократно посещал совершенно секретные предприятия, на которых разрабатывалось и испытывалось новейшее оружие вермахта, в том числе первые в мире баллистические ракеты. Обобщенный отчет об этих поездках произвел в Москве эффект разорвавшейся бомбы.
«Брайтенбах»
Среди сведений особой важности были совершенно секретный доклад «Об организации национальной обороны Германии», информация об условиях содержания в тюрьме Моабит лидера германской компартии Эрнста Тельмана, досье, позволившие нейтрализовать ряд немецких агентов в советской резидентуре и спасти немало «засветившихся» разведчиков-нелегалов. 19 июня 1941 года «Брайтенбах» сообщил точную дату начала операции «Барбаросса».
С началом войны контакт с Леманом прервался, а попытка его восстановить привела к провалу и гибели «Брайтенбаха». Один из заброшенных в Германию советских агентов был перевербован и использовался в радиоигре с Москвой. Когда Центр дал ему задание установить связь с «Брайтенбахом», личность гестаповца-антифашиста была установлена довольно быстро.
Вилли Лемана расстреляли в декабре 1942 года. Казнь прошла без суда и всяческой огласки: после поражения под Сталинградом шефу СС Генриху Гиммлеру совершенно не хотелось признаваться, что в «святая святых» Третьего рейха долгие годы существовало шпионское гнездо русских…
Незадолго до провала «Брайтенбаха» был схвачен Харро Шульце-Бойзен — высокопоставленный сотрудник Министерства авиации и протеже Германа Геринга.
Несмотря на принадлежность к высшим кругам германского истеблишмента и покровительство второго человека в государственной иерархии, Харро был убежденным антифашистом и хотел нанести нацизму максимальный вред. Он стал одним из создателей разветвленной агентурной сети, получившей название «Берлинская капелла». Эффективность работы группы Шульце-Бойзена (псевдоним «Старшина») трудно переоценить. В ее активе — передача планов немецкого командования на осень и зиму 1941 года, ключевая информация о планах захвата нефтеносных районов Кавказа, сообщение о раскрытии советского дипломатического кода, потерях люфтваффе на Восточном фронте.
«Старшина»
«Берлинская капелла» и ее руководитель также погибли из-за ненадеж-ности каналов связи с Центром. Для исправления ситуации в Берлин забросили двух радистов, но они не имели достаточной подготовки, поэтому были немедленно схвачены. Один из агентов согласился сотрудничать с врагом…
«Старшину» арестовали первым прямо в рабочем кабинете. Его заменил гестаповец, который фиксировал все телефонные звонки. Вскоре стал известен полный состав «Берлинской капеллы» — более 100 человек, преимущественно представителей творческой интеллигенции.
Их допрашивали в особом режиме, с применением всего арсенала физических и психологических пыток, а после громкого судебного процесса почти всех казнили. Мужчин вешали и расстреливали, женщин обезглавливали на гильотине. Только некоторых ожидали концлагеря, каторга или отправка на фронт.
Кстати, счета за проведение казни были выставлены родственникам убитых. В них было учтено все: доставка осужденных к месту экзекуции, стоимость веревки, услуги палача, даже уборка помещения…
