Иоанн Курчевский. Жизнь как бег

Говорят, человек жив, пока живет память о нем. 12 апреля Джан Курчевский отметил бы 80-летие, но его уже почти 16 лет рядом с нами нет…

Вспоминает настоятель Свято-Введенского храма протоиерейотец Василий (Белоус):

— Об Иоанне Курчевском (так я его звал — по—православному) самые добрые воспоминания. Осмелюсь говорить, это был человек с большой буквы. Когда, по благословению Святейшего Патриарха Кирилла, вместе с Николаем Ананьевым и Анной Тур был на открытии скаутского лагеря «Кентавр«, то, глядя, с каким азартом его ученики играют в волейбол, самому захотелось оказаться среди них. Спрашивал у ребят мнение об учителе — услышал только хорошее.

Однажды Иоанн со своими воспитанниками собрал «зайчиков«, «белочек» и прочую живность, которая тогда была нарисована на дензнаках, пришел и сказал: «Вот Вам, батюшка, на храм«. Даже сейчас молюсь за него. И в храме память о нем будет всегда…

Вспоминает Леонилла Ивановна Моисеенко, заведующий отделом образования райисполкома (1983-2001):

— Джан Алексеевич был учителем, к которому ученики бежали на урок, а не бежали с урока. Им было интересно, они путешествовали во времени, постигали тайны и загадки, делали открытия. Он учил ребят разбираться в современных событиях, анализировать факты, формировать свою точку зрения. Что для этого делал? Использовал придуманную методику сотрудничества, которая выражалась в вере в каждого из учащихся. Охотно давал открытые уроки для коллег, и присутствовавшие на них забывали, что они уже не школьники. Причина — атмосфера в кабинете истории. Сегодня смешно говорить о механизме зашторивания окон, автоматическом включении узкопленочного киноаппарата «Украина» или проигрывателя и ленточного магнитофона с пульта управления на рабочем столе учителя. А в 70-80-е годы все это ему приходилось делать своими руками, поставив таким образом технический прогресс на службу изучаемому предмету.

Одним из первых в городе он начал адаптировать методику знаменитого в то время Виктора Шаталова — получилось успешное применение разработок для математики на уроках истории. Учились у Джана Алексеевича не только осиповичские историки, но и из области. Идти по его стопам казалось очень просто, но получалось далеко не у всех.

Мы с Курчевским были делегатами I Всебелорусского съезда учителей, и он выступал в прениях. «Учителю нужно помочь хорошим методическим обеспечением — учебниками, техсредствами обучения, дидактическим материалом. А организовать учащихся на совместное постижение основ наук хороший педагог сможет сам«. Выступление получилось эмоциональным, без написанного текста, от души и было встречено аплодисментами.

Этому человеку предлагались различные руководящие должности. Раз удалось уговорить возглавить школу—комплекс № 5-детский дом. Поработал 4 месяца, сказал: «Не мое…» — и вернулся снова делать то, что лучше всего получалось: учить детей.

А получалось у него многое. Сказал бы даже так: все, за что ни брался, получалось просто, легко и профессионально. Или это только казалось?

Помню, как был восхищен резными деревянными украшениями его дачи, тем, как члены кружка резьбы по дереву, который вел Джан Алексеевич, оформляли изделиями школу и скаутский лагерь, как сам получил в подарок от Мастера свой первый нож для резьбы по дереву и набор липовых досок. Стремление во всем брать пример с него породило на долгие годы интерес к занятиям резьбой, так что балкон, окна и двери в квартире и родительском доме отделывал резными карнизами и наличниками…

Вспоминает Николай Константинович Ананьев, генеральный директор культурно-спортивного комплекса «Минск-Арена», в 70-х годах — директор ДЮСШ, председатель райспорткомитета:

— В те годы спортивная жизнь на Осиповщине кипела. В Елизово, Свислочи были сильные волейбольные команды. Спартакиады собирали много участников, проходили в напряженной борьбе. В том числе и среди учителей. А там, где азарт, напряжение и борьба, Джан всегда старался быть первым. В школе—интернате организовал секцию волейбола, и по средам и субботам там собирались те, кому он нравился. Володя Назарович, Иван Сазанович, Яков Макаревич, Василий Цинкевич, Чеслав Радзиевский, Сергей Шайковский, Владимир Ольховик, Чеслав Ланевский, Женя Лукьяненко, Леня Дерех… На одних соревнованиях Курчевский был участником, на других — главным судьей, на третьих — организатором. Бывало, выступать приходилось и в трех ипостасях одновременно…

Продолжая регулярные занятия волейболом, ездили по деревням, в жарких баталиях пропагандировали любимый вид спорта. В команду вливались новые члены: Саша Быков из Елизово, осиповчанки Тамара Снигирь, Лида Гальченя. Выигрывали районные соревнования, становились призерами на областных. В 80-х годах на базе нашей секции возник клуб любителей волейбола «Бодрость«. К тому времени всем миром, но в первую очередь благодаря Ивану Антоновичу Сазановичу, построили большой спортивный зал в детской спортшколе. Условия для занятий стали еще лучше, и это сказалось на привлечении новых участников. Был даже свой ритуал посвящения в члены клуба…

Мне лучше помнится «беговая» часть жизни Джана Алексеевича. Хотя — почему часть? Тогда был убежден, что занятия бегом занимают все его время, свободное от работы. И сам, как многие поклонники Учителя, регулярно «наматывал» на личный спидометр десятки километров. По мере тренированности росла продолжительность утренних пробежек, но начало рабочего дня оставалось неизменным: 8 часов. Ответ Джана на вопрос, как все успеть сделать и при этом не опоздать на работу, поразил простотой: «Вставать раньше!» И вот — 5 часов утра, вбегаю в лес за Трубинкой и… вижу на сыром песке проселочной дороги цепочку следов босых ног. Обреченно констатирую: «Он уже пробежал…»

Регулярные занятия бегом порождают у человека чувство уверенности в себе, гармонично развивают физические и морально-волевые качества. Человек бегущий, охватывая взглядом расстояние до горизонта, чувствует, что готов его пробежать без остановки и получить наслаждение от покоренного пространства, неподвластного другим. Такими способностями обладали древнегреческие мифологические существа с телом лошади и головой человека — кентавры. Поэтому, когда в начале 80-х встал вопрос о создании в городе Клуба любителей бега, мое предложение о названии «Кентавр» было встречено с одобрением и поддержано единогласно. Как и о руководителе — Д.А.Курчевском. Название, кстати, оказалось настолько удачным, что вошло в созданные им позднее скаутские отряды и лагерь.

Первым автором эмблемы КЛБ стал художник, писатель, учитель рисования СШ-1 Эдгар Каган, чьих стремительных кентавров со строкой из Маяковского «Наш бог бег» мы с по- мощью трафарета и краски старательно наносили на свою беговую форму. В «Кентавр» вошли военнослужащий Леонид Петров, рабочие Виктор Курбатов, Сергей Потапов, Алексей Родионов и Михаил Ушенин, учителя Лидия Гальченя, Владимир Варавко и Юрий Обмоин, врач Василий Кравцов и ученики школы-интерната. Из многочисленных 10- и 20-километровых пробегов в 1983 году родился I Осиповичский марафон, который позже стал и международным, и чемпионатом республики по марафонскому бегу среди ветеранов. Чтобы это произошло, Джану пришлось написать и отправить по различным адресам единомышленников более 300 (!) писем…

Тогда же он впервые принял участие в Московском международном марафоне мира по Олимпийской трассе. Как сейчас помню необычайное чувство восторга, которое охватывает, когда почти 10-тысячная толпа с криком «Ура!» устремляется в путь длиной   42 км 195 м. И не меньшее чувство радости — на финише, когда приходит осознание того, что все трудности позади, ты их выдержал, преодолел, не спасовал, что ты — победитель!

А потом «победители», наменяв по две горсти «трояков», коротали время в ожидании поезда на Белорусском вокзале у автоматов по продаже газированной воды. Пить хотелось неимоверно и постоянно. Если бросить в автомат две 3-копеечные монетки, тот выдаст двойную порцию сиропа. Зажмурив глаза от удовольствия, начинаешь пить этот божественный напиток и вдруг ощущаешь, что стакан уже пуст! Понять меня сможет лишь тот, кто хоть однажды в жаркий летний день пробежал 42 километра 195 метров…

Позже были марафоны в Риге, Минске, Елгаве, Москве, Лондоне и других городах, и отовсюду он возвращался победителем сверхдлинной дистанции и с заслуженными наградами. Как Джан выдерживал эти колоссальные нагрузки — загадка. Неудивительно, что у многих появилась уверенность в том, что он — просто железный человек. Помню даже название статьи в газете: «Железный Джан». И это не казалось чем-то необычным. Пока не наступил традиционный пробег памяти Бахарова 9 мая 2002 года в Бобруйске, где вместе с болью утраты все вдруг осознали, что никакой Джан Алексеевич не железный, что он такой, как все…

Вспоминает Елена Гавриловна Герасимчик, учитель младших классов комплекса СШ № 5-детский дом тех лет:

— Посчастливилось работать с человеком, который без остатка отдавал себя детям, верил в них безгранично. Организовав скаутский отряд из числа старшеклассников, предложил и мне заниматься в этом направлении с младшими учениками. С теплотой вспоминаю совместные походы в скаутский лагерь, тесный круг ребят у костра, их доверительные беседы с наставником. В память об этом сотрудничестве до сих пор храню у себя форму скаут—инструктора…

Скаутскую тему продолжает Павел Олегович Курчевский:

— Дедушка для меня всегда был примером для подражания. Часто вспоминается скаутский лагерь, где приобщился к спорту, научился множеству полезных вещей. Каждый день ходили на родник за водой, заготавливали дрова для скаутского костра. Все было расписано по часам. Постоянные спортивные состязания, конкурсы, молитва перед едой. Для новичков — обязательный обряд посвящения: в 12 часов ночи нужно было пройти 500 метров в глухом лесу, в кромешной темноте к мерцающему вдали костру, а старшие ребята по всему этому тернистому пути старались тебя напугать. Надолго запомнилось, как перед самым посвящением в скауты из зарослей неожиданно выпрыгнула девушка и повалила меня на землю. А когда сам посвящал младших, меня атаковала стая красных муравьев — потом живот чесался неделю…

То, что благодаря дедушке приобрел на спортивном и скаутском поприще за тот короткий промежуток времени, до сих пор помогает в жизни. Я его по-прежнему помню, люблю и ценю.

Вспоминаю и сам время в скаутском лагере, куда определила судьба в печально памятном 2002 году. Там все напоминало основателя: сделанная им резьба, навесы для палаток и место для костра, разработанный распорядок дня и правила поведения, молитвы, написанные его рукой… Вот только на табличке с надписью «Скаутский лагерь «Кентавр» выделялись новизной строчки: «Имени Д.Курчевского». Знал бы Учитель, какую работу придется выполнить его ученику полученным в подарок ножом для резьбы по дереву! Если принимать во внимание, что ничего в этом мире не бывает случайным, то, выходит, знал…

Нередко приходилось слышать, что у человека, всего себя отдающего работе, семейной жизни быть не может: на нее просто не остается времени. Но считаю, что именно она является первой и главной, основой трудовых и всяких иных успехов мужчины. Это — как крепкий тыл, без которого невозможны победы на фронте.

Вспоминает Алексей Джанович Курчевский:

— Папа многие годы был для меня всем: другом, учителем, защитой, радостью. Я не был непослушным, но и паинькой тоже. Так, серединка на половинку. Но что бы ни натворил, он ни разу — даже так: НИ РАЗУ! — не ударил, не накричал, не повысил голос. Закрывался со мной в комнате один на один и беседовал. Объяснял, выслушивал. Папа умел находить подход, выслушивать, разбирать ситуации. И после беседы я понимал, в чем и где не прав, старался не повторять потом подобного. У него было редкое качество: находить ключ к человеку, простыми словами, не повышая голоса, достучаться до сердца.

Вот правило, которое внушал с самого детства: не важно, кем ты станешь, не важно, где ты будешь, самое главное — всегда и при любых обстоятельствах быть человеком. Это значит жить и поступать по совести, достойно, справедливо. И он всю жизнь четко следовал этому правилу, оставаясь НАСТОЯЩИМ ЧЕЛОВЕКОМ.

Спустя годы понимаю, что нет ничего удивительного в том, что папа умер так рано. Он жил и работал на износ. День начинал в 5 утра. Поднимался, разминался и шел на пробежку. В дождь, метель, ветер — без разницы. Ежедневно бегал 10, 15, 20 километров. Единственный выходной — 1 января. Тогда мог спать до 8 утра…

После пробежки — турник, отжимания. Помню, в 55 лет он подтягивался 55 раз и 300 раз отжимался от пола. Неплохо?! После утренней тренировки — завтрак и на работу. Занятия в школе, спортсекции, кружок резьбы по дереву, скаутский отряд, волейбол в клубе «Бодрость«… Домой возвращался в 7-8 вечера, минимум раз в месяц ездил с детьми на соревнования. И, несмотря на такую загруженность, всегда находил время для меня. Когда был в отпуске, почти все лето проводили вместе — в лесу, на речке, на даче. Замечательно было!

Папа очень уставал. Помню, просто вырубался во время просмотра программы «Время» или какого—нибудь фильма. За все годы работы в школе он ни дня не был на больничном, но это не значит, что болезни обходили стороной. Простуды — да, а вот различные инфекции типа гриппа, бывало, подхватывал. Приходил домой бодрым, отдыхал, и было видно, что ему нелегко. Ел чеснок, пил горячее молоко (никогда никаких таблеток) и утром — снова в бой. «Нет времени болеть«, — говорил. И правда, на нем ведь столько было всего завязано! Постоянно звонили, приходили, приглашали… Он всем казался богом, неуязвимым, неунывающим, но мы—то дома знали, как трудно было им быть…

У Игоря Талькова в песне есть строчка: «Они уходят, не допев куплета…». Вот и папа ушел, будто на полуслове оборвав разговор, как не договорили о чем—то… Не стало близкого человека, собеседника, друга. Ушел, оставив пустоту в душе и теплые воспоминания, которые бережно храню…

Наверное, по—другому и не могло быть. Учитель, муж, папа, дедушка. Сильный, настойчивый, упорный, человечный и — никакой не железный. Оставивший после себя добрые воспоминания и светлую память.

…Бывая в храме в дни поминовения усопших, поставив свечу и мысленно перебирая в памяти своих близких, неизменно добавляю: «Иоанн Курчевский».

Юрий ОБМОИН. Фото из архива автора.

Автор выражает признательность всем,
кто поделился своими воспоминаниями
о Джане Алексеевиче Курчевском.